Фаворит. Американская легенда - Страница 31

Среди жокеев ходило множество историй о трагических смертях и о чудесном спасении. В 1938 году ведущий жокей Агуа-Кальенте Чарли Розенгартен уступил право скакать на фаворите скачек Торо Марк жокею Джимми Салливану, которому нужны были деньги, чтобы прокормить жену и новорожденного ребенка. Розенгартен в ужасе наблюдал, как Торо Марк, несущийся к верной победе, внезапно необъяснимым образом скрестил передние ноги и рухнул, раздавив Салливана своим телом. Однажды после сильного ливня Эдди Аркаро упал с лошади прямо в лужу лицом вниз. Он был без сознания и мог бы стать первым жокеем, утонувшим во время скачек, если бы один из фотографов на трибуне не подбежал к Эдди и не повернул его голову, чтобы тот не задохнулся. Стив Донохью, который в двадцатых-тридцатых годах участвовал в скачках в Европе и Соединенных Штатах, однажды скакал на лошади, которая «сцепила пятки» и упала. Жокей рухнул на трек прямо под копыта несущихся лошадей. Его неминуемо затоптали бы насмерть, как вдруг, словно из ниоткуда, рядом появилась какая-то пожилая женщина, схватила его и втащила за ограждение. Она оставила жокея лежать на внутреннем поле, где ему уже ничего не угрожало, – и исчезла. Донохью больше никогда ее не видел.

Но ничто не может сравниться со странной судьбой Ральфа Нивиса, упрямого молодого жокея, известного как Португальская Перечница. Однажды майским днем 1936 года он принимал участие в заезде на молодой кобыле на калифорнийском ипподроме Бэй-Медоуз. Нивис лидировал в забеге. Казалось, победа была у него в кармане. И вдруг лошадь споткнулась и рухнула на землю. Нивис оказался под копытами основной группы лошадей. Кобыла поднялась, ничуть не пострадав, – Нивис, очевидно, смягчил ее падение. Жокей лежал без движения. Два врача, оказавшиеся в толпе, поспешили к нему вместе с ипподромным врачом.

Нивис не дышал, его сердце не билось. Было объявлено, что он скончался прямо на треке. Информатор ипподрома попросил собравшихся встать и помолиться о его душе. Зрители скорбно склонили головы, а репортеры поспешили сообщить о происшествии редакторам своих газет. В это время тело Нивиса перенесли в ипподромный лазарет и положили на стол. По словам одного из очевидцев, с него сняли один ботинок и привязали к пальцу бирку с именем, как в морге. Спустя десять-двадцать минут, когда тело уже начало остывать, врач лазарета решил рискнуть и ввел дозу адреналина прямо в сердце Нивиса.

И жокей очнулся.

Он спросил врача, выиграл ли он пятый забег. Потрясенный врач ответил, что пятый забег еще не проводился. Тогда Нивис вскочил и объявил, что должен вернуться на беговую дорожку. Врач отказался отпустить его и спешно доставил упирающегося пациента в больницу Сан-Матео, где медики хотели оставить его под наблюдением. Нивис, твердо решивший принять участие во всех оставшихся забегах, где был заявлен в тот день, спрыгнул с каталки и убежал. Санитары бросились за ним, поймали и вернули в больницу, но Нивис снова сбежал, прыгнул в такси и приехал на ипподром. Оказавшись на треке, он выскочил из машины и поспешил в жокейскую.

Когда бывший покойник, без сорочки, весь в запекшейся крови, пробежал мимо зрительских трибун, потрясенные фанаты бросились за ним. К моменту, когда Нивис добрался до здания, за ним бежала целая толпа. Вероятно, под воздействием адреналина он оторвался от преследователей, промчался через клубную раздевалку и влетел в комнату жокеев, до полусмерти напугав всех, кто там находился.

Отойдя от шока, жокеи притащили кричащего, брыкающегося Нивиса в медпункт. Он настаивал, что хочет участвовать в следующем забеге, где был заявлен ранее. Потрясенные служащие отказались дать разрешение и потребовали, чтобы он отправился в больницу. Нивис отказался. Он вернулся на следующий день, готовый бороться до конца. Пока жители Сан-Франциско в нескольких газетах читали его некролог, решительно не-мертвый Нивис как одержимый заканчивал второй или третий из пяти своих забегов. Сведения о его кончине были опубликованы на пятьдесят девять лет раньше срока.

Оставшийся не у дел жокей – забытый жокей. Из-за этой жестокой истины большинство жокеев готовы скакать в любом состоянии, не обращая внимания на самые страшные травмы. «Один раз у меня была сломана нога, – рассказал бывший жокей Уад Стадли, – и один раз трещина в черепе, но ничего серьезного». Джонни Логден однажды выиграл крупные скачки с трещиной в позвоночнике и переломом ноги. Когда жеребец по кличке Длинноногий Дядюшка внезапно понес прямо на закрытые ворота в паддок, перепрыгнул их и упал на спину, подмяв под себя наездника, Стив Донохью просто стянул сломанное запястье куском ткани и участвовал в скачках, управляя лошадью одной рукой. В другой раз он упал с лошади, но сапог застрял в стремени, и лошадь волочила жокея по земле. Голова Стива болталась прямо возле стучащих копыт кобылы, пока его нога не выскользнула наконец из стремени. Не желая пропускать следующие скачки, Донохью приезжал в конюшню на машине, там его усаживали на лошадь, и он каждый день с гипсом на ноге принимал участие в заездах. Более того, он целый год ездил верхом с серьезнейшими внутренними травмами после того, как другая лошадь при падении пригвоздила его к земле. И хотя Стив знал, что травмы очень серьезные, он отказывался ложиться на лечение. Он все больше слабел, наконец кто-то отвел его к врачу. Донохью вошел в смотровой кабинет и тут же потерял сознание. Врач немедленно отвез пациента в операционную. Донохью чудом выжил. Вскоре стала понятна причина, по которой он продолжал скакать, невзирая на чудовищную боль, – пока бедняга лежал в больнице, тренер запросто его уволил.