Фаворит. Американская легенда - Страница 111

К оглавлению

111

Спустя несколько минут Каяк пушечным ядром пронесся по финишной прямой и стал победителем гандикапа Санта-Анита 1939 года. Марсела и Чарльз расплакались. Кто-то попросил Чарльза прокомментировать победу. «Боже, это было превосходно, – только и сказал он, с трудом совладав с голосом. Он отвернулся и спрятал лицо за спинами ближайших друзей, которые плотным кольцом окружили его. – Каяк – хороший конь, – прошептал он. – Но увы, он – не Сухарь…»

После церемонии Ховарды быстро покинули трек. В тот вечер они присутствовали на балу в Жокей-клубе. Ховард уговаривал Смита пойти с ними, но тренер так и не пришел. Руководство ипподрома Санта-Анита вручило Ховарду традиционный золотой трофей и памятный кубок, отмечающий заслуги Сухаря.

– Я очень горжусь Каяком, – сказал Ховард, – но не устаю повторять, что предпочел бы, чтобы победителем был Сухарь.

Ховарды вернулись домой. Марсела чувствовала себя совершенно опустошенной.

Глава 21
Долгий трудный путь

Марсела и Чарльз Ховард навещают Сухаря в Риджвуде

(коллекция Майкла С. Ховарда)


Агнес Колтон вошла в странный мир Реда Полларда 10 апреля 1939 года. В больнице Уиллитса доктор Бэбкок наконец сложил раздробленные кости ноги правильно, и Поллард пошел на поправку. В начале весны он, хромая, покинул стены больницы. Бэбкок отпустил его со строжайшим напутствием: его нога не выдержит испытаний верховой ездой. Если он вернется к скачкам, то будет хромать до конца своих дней. Ему никогда больше не залезть на лошадь. Поллард улыбнулся. «Ну, тогда, как я понимаю, нужно найти кого-нибудь, кто меня туда подсадит», – сказал он.

Поллард поселился в Риджвуде и тотчас написал, чтобы Агнес приезжала к нему. Не имея значительных средств, они планировали тихую свадьбу в будний день и в узком кругу, а потом собирались провести тихий медовый месяц, после которого Полларду предстоял долгий путь обратно в седло. Ред мечтал, чтобы в качестве свадебного подарка Агнес получила то, чего ей хотелось больше всего, – часы с бриллиантами, поэтому отправил ей все оставшиеся у него деньги, чтобы девушка выбрала их сама. Но вместо часов Агнес приобрела еще один билет на Запад, чтобы ее мать смогла присутствовать на свадьбе. Ей хотелось надеть на свадьбу роскошное свадебное платье сестры, но стесненное финансовое положение, в котором они находились, требовало нечто менее традиционное. Она уложила в чемодан простой синий костюм в тонкую полоску, шляпку, босоножки и отправилась в Калифорнию.

Но там ее ждал сюрприз. Поллард устроил восхитительную свадьбу – несомненно, спланированную и оплаченную Марселой. По такому случаю все ранчо украсили цветами. На свадьбу собралась огромная компания друзей Полларда, среди которых были и Ямми, и Спек Ричардсон, и Док Бэбкок, и целый сонм медперсонала больницы. Поллард, все еще худой и осунувшийся, нарядился в черный двубортный костюм. Левую штанину брюк пришлось разрезать, чтобы натянуть на гипс. Агнес была потрясена масштабностью подготовки и немного подавлена тем, что привезла с собой лишь синий костюм.

Погожим солнечным днем после церемонии бракосочетания Поллард и Агнес выслушивали поздравления и добрые пожелания друзей. Агнес сдержанно улыбалась, сжимая ладонь Реда кончиками пальцев, и смущенно отводила взгляд от фотографа из АР, освещавшего церемонию. Ред стоял рядом, выставив вперед больную ногу.

В Риджвуде царила меланхолия. Смит готовился везти Каяка на Восток, поэтому погрузил Сухаря в прицеп и доставил в Риджвуд, где попрощался с конем и оставил его на попечении Полларда. Жеребца поселили в новом, уютном стойле, к которому прилегала личная левада. Но Сухарь не был готов отправиться на покой. Его случали с семью разными кобылами, среди которых была Прекрасная Воительница, но это не улучшило его настроения. Не находя себе места, он бродил вдоль забора, прихрамывая на переднюю ногу. Настроение Ховарда совпадало с настроением лошади. Когда Сухарь участвовал в скачках, Ховард привык каждое утро приходить на ипподром, а теперь он там не появлялся. Они с Марселой проводили почти все время в конюшне Сухаря, гладили и угощали его. Иногда Ховард пропадал там по нескольку часов. Репортеры считали, что Сухаря отправили на покой, но Ховард упорно не произносил эти слова. Он надеялся, что каким-то образом лошадь снова сможет участвовать в скачках.

Ред с Агнес вернулись с острова Каталины, где провели медовый месяц, и в жизни хромого жокея начался период, который он позже назовет «долгий трудный путь». Ред приходил в конюшню, надевал на Сухаря чомбур и уводил его на луга, хотя прогулки на костылях доставляли ему немало боли. Сухарь хромал рядом. «Мы были с ним старыми калеками, – говорил Ред, – вышедшими в тираж, никому не нужными. Но почему-то мы оба верили, что еще вернемся в строй». Друзья Ховарда стояли на вершине холма, наблюдая за ними, качали головами и вздыхали. Печальная картина: атлеты, чьи тела утратили былую силу и мощь. Приехал Сонни Гринберг. Он осмотрел ногу Сухаря и пришел к заключению, что эта лошадь уже не вернется на трек.

Сначала Поллард был слишком слаб, чтобы много ходить, но постепенно становился крепче и выносливее. День за днем Поллард и Сухарь проводили время, гуляя по лугам. Когда Поллард уставал, то приводил коня назад и сдавал на попечение нового конюха, Гарри Брэдшоу. Брэдшоу был легендой ипподрома. Он как никто умел ухаживать за захромавшими лошадьми. Однажды один коннозаводчик решил купить элитную лошадь, находившуюся на попечении Брэдшоу, но только при условии, что этот конюх перейдет в его ведение вместе с ней. Смит приложил немало усилий, чтобы уговорить его приехать на ферму, и оставил конюху детальнейшие инструкции, как заботиться о травмированном коне. Брэдшоу очень серьезно отнесся к своим обязанностям и проводил на конюшне дни и ночи, выхаживая больную ногу Сухаря.

111