Фаворит. Американская легенда - Страница 107

107

Южную Каролину выбрали не случайно. Сухаря заявили на гандикап Санта-Анита, который должен был состояться в марте, но Ховард выставил его и на переходящий кубок Уайденера на ипподроме Хайалиа во Флориде. Скачки должны были состояться в один день. Маловероятно, что он всерьез подумывал пропустить скачки с призом в 100 тысяч ради скачек Уайденера, но подобное притворство могло помочь в таком щекотливом вопросе, как назначенная весовая нагрузка. На ипподроме Санта-Анита – несомненно, из-за Сухаря – ограничили максимум весовой нагрузки для гандикапа 59 килограммов. Нагрузки объявят зимой, а учитывая результаты матчевой скачки, секретарь, очевидно, будет склонен назначить Сухарю максимальную нагрузку в его карьере. Поэтому Ховард перевез коня на ипподром между двумя треками, чтобы они играли друг против друга. Так он надеялся вынудить Санта-Аниту не назначать максимальную нагрузку. Сидя в пределах слышимости группы репортеров на футбольном матче на стадионе Поло Граундс в Нью-Йорке он вслух рассуждал, какие скачки предпочесть.

Даже в пасторальном окружении Колумбии Сухарь не смог избежать суеты и ажиотажа. Хотя лошадь и не должна была участвовать в скачках в этом штате, тысячи автомобилей проносились по городу – они везли фанатично преданных поклонников за сотни миль только для того, чтобы посмотреть, как их кумир выходит на утренние тренировки. Каждый раз, когда он легким галопом проходил небольшой тренировочный трек, с сектора трибун, где расположились его фанаты, доносились радостные крики. Операторы с Ю-эн-эс обшарили весь город, создав короткометражный фильм о жизни жеребца. Зрители наводняли трек каждый раз, когда Сухарь высовывал нос из конюшни.

В конце декабря Сухарь споткнулся на тренировке и поранил левую переднюю ногу, повредив поддерживающую связку. Нога немного опухла, поэтому Смит приостановил тренировки. И Сухарь снова начал набирать вес.

Репортеры приходили и уходили нескончаемой чередой. Сухарь, до колен перевязанный бандажами, обнюхивал их карманы из-за дверей стойла. Смита снова и снова спрашивали, зачем Сухарю повязки, и он объяснял, что бинтует ноги скакуна, чтобы защитить их. Перед самым Рождеством …надцатый по счету местный репортер из …надцатой местной газеты спросил Смита, зачем нужны эти повязки. Смит с абсолютно серьезным видом ответил: «У него все четыре ноги сломаны».

Шокированный репортер поспешил к своим редакторам и вывалил на них эту новость: Сухарь повредил все четыре ноги и больше никогда не побежит. Эта нелепая история могла бы тихо закончиться в Колумбии, но газета дала ее на общенациональное радио, посчитав, что такая новость – сенсация сезона. На следующий день об этом сообщали газеты по всей стране.

Ховард только приехал с Востока в Берлингейм, штат Калифорния. Сухарь вознес владельца на вершину славы. Куда бы Чарльз ни пошел, его везде обступали толпы народа. Когда он и Бинг Кросби пришли на скачки в Танфоран, певец вдруг обнаружил, что его все покинули, – фанаты и искатели автографов обступили Ховарда. Владелец Сухаря решил вернуться в Берлингейм и подождать там, пока объявят назначенные весовые нагрузки на скачку-стотысячник. Он убивал время, рассылая репортерам фотографии с матчевой скачки и собирая заметки о победе Сухаря.

В день, когда Смит сделал заявление о ногах Сухаря, Ховард прочел эту чепуху в вечерней газете, отмахнулся и пошел спать. Он слишком хорошо знал, что такое газетные «утки», и был уверен, что, случись с Сухарем что-то плохое, Смит в ту же секунду связался бы с ним по телефону. Но поспать Ховарду не дали. Всю ночь его телефон обрывали репортеры и безутешные фанаты.

На следующее утро, когда Смит появился в конюшне, его обступили взволнованные репортеры. Смит снова и снова повторял, что его лошадь не хромает. «Какой-то болван-репортер увидел Сухаря в обычных бандажах просле тренировки и пришел к ложному выводу», – заявил он. Но потребовалось целые две недели, чтобы эту историю забыли.

Хитрость Ховарда не удалась. Секретарь ипподрома Санта-Анита назначил Сухарю 60,8 килограмма. Чарльз с трудом проглотил эту новость. Как-то после Рождества Смит и Ховард говорили по телефону. Тренер хотел перевезти коня домой, не дожидаясь назначения весовых нагрузок на соревнование в Хайалиа. Хотя рана на ноге лошади была несерьезной – Сухарь даже не хромал, – Смит постоянно думал об этой поддерживающей связке на левой ноге и хотел быть на основной базе, если вдруг начнутся осложнения. В любом случае, они никогда всерьез не рассматривали идею участвовать в скачках во Флориде. Смит объяснил владельцу свою точку зрения, и Ховард прислал телеграмму: «Приезжайте».

Сухарь будет участвовать в стотысячнике. «60,8 килограмма – это, конечно, серьезный вес, – сказал Ховард. – Но и Сухарь – это вам не шутка».

На следующий вечер, как только стемнело, весь городок Колумбия собрался проводить Сухаря в его, как оказалось впоследствии, последнее в карьере путешествие через всю страну. Всего он проколесил 805 тысяч километров по железной дороге. Прозвучал паровозный гудок, фанаты в последний раз крикнули «прощай», и поезд отправился в путь. Пять дней он шел на запад, встречая на каждой станции толпы поклонников и журналистов. Где-то в самом сердце страны Сухарь встретил новый год. В ушедшем 1938 году не было ни одного живого существа, чья слава и популярность были бы столь яркими и всеобъемлющими. Когда в конце года подсчитали, сколько дюймов газетных колонок было посвящено той или иной знаменитости, оказалось, что в 1938 году Сухарь обошел Рузвельта, который занял второе место, следом за ними шли Гитлер (третье место), Муссолини (четвертое) и все остальные знаменитости.

107